Просто драббл. Без названия. Рейтинг: PG13
Размер: драббл
Описание: по заявке Таня Гроттер. Медузия/Сарданапал. Разговоры со сфинксом.
- … что мы совсем не похожи. Ты кошка, а я змея.
Сарданапал замирает, не дойдя до кабинета Древнира какой-то десяток метров, и спешно начитывает заклинание невидимости. Осторожно заглядывает за поворот.
- Но это не важно. Скажи мне, не важно?
Медузия Горгонова полулежит на грязном полу, опираясь на локоть. На ее темном, бесформенном балахоне собралась, похоже, вся пыль Тибидохса. Капюшон откинут на спину, медно-рыжие волосы рассыпались по плечам. Рядом устроился золотой сфинкс.
- Ах, да. Ты же не говоришь. Извини,- она тянет руку, и грозный страж кабинета послушно придвигается ближе. Медузия обнимает его за шею, целует в густую, золотистую гриву.
Сфинкс понимает ее. Ну или, хотя бы, не называет чудовищем.
Не прогоняет, не бьет камнями
…не признается в любви и не пытается отрубить голову…
- Я тебя обожаю.
Горгонова поднимается на ноги, небрежно отряхивает балахон и тихо прощается:
- Ну все, я пошла.
Она затягивает непослушные волосы в хвост, надвигает капюшон почти что до глаз и уходит.
- Вот ч-черт!
Сфинкс тихо рычит. Сарданапал вновь становится видимым. Египтянин* сменяет гнев на милость, ложится на пол и трогает лапой, пожалуй, самое чистое место во всем коридоре. Негромко мурлычет.
- Ну да, знаю, здесь только что повалялась моя ученица. Неповторимая и пока что единственная,- Черноморов невесело улыбается,- Ты только не думай, что она побежала стирать балахон. Так ведь и будет ходить. На себя ей плевать. А на всех остальных и подавно. Конечно, за небольшим исключением…- он запускает пальцы в золотистую шерсть. Сфинкс поворачивает голову, смотрит. Потом начинает рычать.
Сарданапал тихо фыркает.
- Знаю, мне тоже не нравится. Надеюсь, что скоро все это пройдет. Раны затянутся, она перестанет носить свою маску… посмертную маску мраморной статуи. Научится доверять - хотя бы кому-нибудь, кроме тебя. – Будущий академик перебирает густую шерсть сфинкса, рассеянно вытаскивает пару репьев. Откуда они взялись? – Ну да ладно. Пора.
Сарданапал стучит в дверь и, дождавшись ответа, заходит. Отмечает чуть слышный шум позади – похоже, златошерстный египтянин прыгнул на дверь и вновь стал двухмерным – и приветливо улыбается своему учителю.
Иногда ему кажется, что этот сфинкс знает все тайны мира.
* где-то у Емца я видела классификацию сфинксов.
еще одинРейтинг: G
Размер: драббл
Описание: по заявке Таня Гроттер. Сарданапал|Зубодериха. Приём на работу. "Только пообещай мне одно..."
- «Зубодериха». Уверена? Не слишком ли это… тяжеловесно? – академик Сарданапал отрывается от бумаг и смотрит на полную девушку в круглых очках. Та нервно ерзает в кресле.
- Я все-таки темный маг…
- Вот именно, маг, а не стоматолог, - доцент Горгонова сидит на уютном диванчике, поджав под себя ноги, и чуть заметно покачивает головой. Даже в такой нетипичной позе она кажется собранной и суровой. Впрочем, Юлю уже не обманешь напускной строгостью. За два года аспирантуры они с Медузией стали почти что подругами. И это она уговорила молодую темную ведьму остаться в школе еще на пару… веков.
- Но, академик…
- Ну ладно, как знаешь, - Сарданапал беззаботно пожимает плечами и поворачивается к дивану, - Ме… Доцент Горгонова, вы не подскажите, куда я засунул печать Тибидохса?
- В третьем ящике стола, слева, между пепельницей и перчатками.
- Спасибо. На чем мы… ах да! – академик отгоняет усы от бумаги и звучно щелкает печатью,- Зубодериха… Зуби… С этого дня ты назначаешься преподавателем защиты от сглаза (и самого сглаза, естественно!). Твой непосредственный начальник – профессор Клопп. Ну что ж, поздравляю!
- Не знаю, можно ли с этим поздравить, - голос Медузии звучит довольно прохладно, но в темных глазах пляшут теплые искорки. Зубодериха неуверенно улыбается и встает.
- Спасибо…
- Распишись здесь и вот здесь. Отлично! Завтра мы с Меди напишем программу, и с первого сентября ты приступишь к работе. Только пообещай мне одно…
- Что?
Сарданапал улыбается.
- Я знаю, в тот раз у тебя получилось случайно, но все-таки… Постарайся не взрывать тибидохские башни.
Зуби откидывает с глаз челку и поправляет очки.
- Обещаю.
АллергияРейтинг: PG13
Размер: драббл
Пейринг: Медузия/Сарданапал
Описание: по заявке Таня Гроттер. Сарданапал(/)|Медузия|Сфинкс. Неожиданная аллергия на Сфинкса. "Это просто... а-апчхи!.. смешно!"
- А-апчхи! – с висящей на одном гвозде полки слетел слой пыли, а сам академик Сарданапал Черноморов едва не свалился с кривой трехногой табуретки, на которой стоял.
- Вот видите, это все пыль,- укоризненно сказала Медузия,- Домовые избегают прикасаться к магическим книгам, а ваши уборочные заклинания…
- Апчхи!
- … приносят больше вреда, чем пользы.
- Какая пыль? – легкомысленно отозвался академик, осторожно снимая книги и водружая их на письменный стол,- Это просто... а-апчхи!.. смешно! У меня аллергия.
- Вот именно. Аллергия на пыль.
- Брось, Меди! Ее здесь не так уж и много. Скорее, на шерсть.
Медузия сложила руки на груди.
- Откуда здесь шерсть? Ваш бухарский ковер?
- Скорее, египетский сфинкс.
Академик слез с табуретки, подозвал сфинкса и, опустившись на корточки, ткнулся носом в его золотистую гриву. И тут же чихнул.
- Вот видишь! Типичная аллергия.
Он погладил отскочившего сфинкса и двинулся к полке, раздумывая, что же делать: прикрепить ее соответствующим заклинанием или воспользоваться более надежным методом – молотком.
Доцент Горгонова тихо хмыкнула:
- А на меня у вас нет аллергии?
- Сейчас проверим.
Академик улыбнулся в усы, подошел к Медузии, привлек к себе и обнял. От его оранжевой мантии пахло пылью, привычным, чуть горьковатым одеколоном, и кофе. Доцент Горгонова почувствовала, что краснеет. Она знала Сарданапала чуть больше трех тысяч лет, но до сих пор не могла привыкнуть к той восхитительной легкости, с которой он делал то, на что у других уходили недели мучительных раздумий и колебаний. «А кофе» - неожиданно подумала она,- «Он, наверно, пролил».
Сарданапал понюхал ее волосы.
- Да вроде бы нет,- и, неожиданно отпустив, вновь повернулся к зловредной полке.
Суровой преподавательнице нежитеведения захотелось метнуть в нее искру.
- Академик, вы знаете, аллергия – ужасно коварная вещь. Ее так просто не выявить.
Сарданапал бросил взгляд через плечо. Его голубые глаза смеялись.
- Ну, Меди, раз ты так думаешь…
Медузия мягко шагнула к нему и шепнула:
- А полку ты можешь починить и потом.
…злосчастная полка висела на одном гвозде еще месяц, пока ее не сшиб наевшийся ромовых конфет купидон…
НикогдаБета: Катарина (Olim Viva)
Размер: драббл
Категория: гет
Жанр: романтика
Персонажи, пейринг: Сарданапал/Медузия
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: возможен ООС
Саммари: написано по заявке "Сарданапал/Медузия. Друг, который никогда не предаст"
... Сарданапал отвел им на сборы лишь десять минут, но доценту Горгоновой столько не требуется. Она возвращается в комнату, извлекает из шкафа метлу (расписанная хохломскими узорами лошадка-качалка, увы, не пережила случайного столкновения с Мертвым Грифом), набрасывает на плечи теплый плащ и телепортируется к подвесному мосту.
Пельменника на нем уже нет; зато, присутствует пожизненно-посмертный глава Тибидохса и его полуразвалившийся диван с торчащими пружинами. Доцент Медузия чуть заметно морщится: и зачем академик взял с собой эту рухлядь?
- Ну, знаешь, Меди, мне так удобней.
- Не сомневаюсь,- холодно отвечает Горгонова. Она осторожно опускается на диван и тут же встает,- Ваш… летательный аппарат совсем прохудился. Что это - изощренный китайский массаж?
Сарданапал не отвечает. Он стоит, положив руку на подлокотник, и смотрит в даль. Медузия точно знает, что Дубодам находится в другой стороне. А там, куда глядит академик, не то Магфорд, не то Магщество.
- Магщество.
- Зеркалить нехорошо,- ее голос звучит чуть резче, чем нужно.
Черноморов поворачивает голову, одергивает усы.
- Извини.
Медузия торопливо отворачивается, чтобы не видеть его глаза. Старательно запахивается в плащ, не менее тщательно блокирует мысли. Сегодня она и так позволила себе чуть больше, чем следовало.
- Медузия. Я никогда не сказал бы это при всех…
- М-да?
- Не пойми меня неправильно, но… Я хочу, чтобы ты осталась,- в его голосе появляются властные нотки; мягкому, доброму академику они как-то не свойственны.
Доцент Горгонова упрямо складывает руки на груди.
- И не подумаю! Надеюсь, де-менты поселят нас с вами в соседние камеры.
- О нет, это вряд ли. Ты не забыла своих воздыхателей в Магществе? Бессмертник Кощеев сотрет тебе память и отправит в гарем. Так что, пожалуйста…
Медузия разворачивается к академику и щелкает ногтем зашипевшую прядь:
- Нет! – в ее голосе - лед. – Сейчас у нас больше шансов вытащить Ваньку, Ягуна и Гроттер из Дубодама, чем у меня – всех вас, остальных. И потом…
Она замолкает и спешно блокирует мысли. Сарданапал улыбается в бороду, мягко подходит к Горгоновой и легонько касается ее локтя. Медузии кажется, что сейчас его пальцы должны быть холодными, но через плащ это не чувствуется.
- Ну ладно! Хватит недоговаривать! Я. Никогда. Тебя. Не предам.
В глазах ее собеседника – удивление. Сарданапал опускает руку, шагает назад – заметно, что не привык он к такому (да что уж – к какому-то!) проявлению чувств. Медузия перехватывает его за запястье. Нет, кожа не ледяная – такая мягкая, сухая и теплая… О Дубодаме упорно не думается. В голову лезет ужасный бред, который ну никак не должен быть мыслями строгого, собранного доцента.
Медузия закрывает глаза и разрешает себе улыбнуться. Потом, все потом…
Через какие-то тридцать секунд к мосту телепортирует Ягге. Богиня прижимает к себе деревянную ступу и явно перебирает слова, которыми собирается костерить своего непутевого внука.
Биология, 8 классБета: Катарина
Размер: драббл
Категория: гет
Жанр: романтика
Персонажи, пейринг: Сарданапал/Медузия
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: ООС
Саммари: Написано по заявке "Медузия/Зуби. Расширяющиеся зрачки. Юст"
… встречаю Медузию в коридоре. Ее длинное черное платье успешно притворяется строгим, медные волосы чуть растрепаны. На тонких, красиво очерченных губах играет улыбка; такая легкая, светлая – просто солнечный зайчик. В одной руке стопка тетрадей – и кажется, что Горгонова только что вышла из класса.
В три часа ночи. Ага.
Где была Меди, догадаться нетрудно. Точнее, с кем.
Но я не ревную. Ведь это смешно. Ха-ха-ха.
- Зуби! Что ты здесь делаешь?
Смущенно хихикая, демонстрирую ей любовный роман. В ее темных глазах – интерес; мои чуть вспотевшие руки, естественно, тянутся к челке.
А Меди смеется.
- Ну, знаешь, здесь нет ни Готфрида, ни…
Я незаметно вытираю ладони и задвигаю ей лекцию о рефлексах. Медузия нетерпеливо кивает, бурчит про «типичный лопухоидный бред» и снова глядит на меня. Подходит поближе, небрежно хватает за подбородок. Приподнимает мне голову и скептически изучает мешки под глазами.
Ее пальчики нежные и прохладные. Но мне хорошо и тепло.
А бабочки в животе – это бред. Сейчас это кролики.
- Так. Зуби! Куда ты там шла? Давай, развернись и в кровать. У тебя недосып.
Я вдохновенно вру про бессонницу. Подруга не верит – и правильно. В «Загадках любви» интересный момент, но Готфрид заснул, а я страшно хочу дочитать.
- И думать забудь! У тебя вот глаза покраснели, а зрачки так вообще на полрадужки. И еще расширяются. Спать!
Вздыхаю, прощаюсь и возвращаюсь в постель.
Медузия, кажется, направляется в спальню. Она очень редко проводит с Сарданапалом всю ночь – считает, что выходить поутру из его кабинета совсем несолидно.
По правде, я ей немного завидую. Мой милый доцент ведь не знает сомнений и колебаний. Она отдает всю себя одному существу.
Я так не могу. Ну, как там в «Загадках любви»? «Она делит сердце на две половинки» - ведь Готфрид мне дорог не меньше. Но Меди… запретный плод сладок, не так ли?
… и хорошо, что она не сильна в биологии…
Золотые яблоки
Бета: Катарина
Размер: драббл
Категория: гет
Жанр: романтика
Персонажи, пейринг: Сарданапал/Медузия
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: возможен ООС
Саммари: написано по заявке "Сарданапал/Медузия. Золотые яблоки"
- Золотые яблоки?
- Именно, Меди,- Сардапанал казался смущенным. Впрочем, пожизненно-посмертный глава Тибидохса всегда немного смущался, когда в его секретной лаборатории что-то взрывалось. Правда, на этот раз там плескались гигантские волны… но не суть важно.
- А еще: золотая груша, огурец, помидор…- Медузия склонилась над тарелкой и с трудом идентифицировала последний объект,- И золотая колбаса. Надкусанная.
На драгоценной – по лопухоидным меркам – палке красовался ряд мелких укусов. Академик бы так ее не погрыз. Вообще, из всего преподавательского состава похожий «калибр» имел только Клопп – и то лишь до той неприятной истории с молодильными яблоками. Значит, хмыри или крысы.
Подумав, Медузия отмела первый вариант и решительно развернулась к Сарданапалу.
- Ну я же просила не таскать продукты в лабораторию! Все равно вы их не едите! Только крыс местных кормите. Боюсь представить, сколько же яблоки там пролежали.
Академик отвел глаза и пробурчал что-то про то, что для бессмертного неделя не срок, а прочитать антикрысиное заклинание он не может, потому что тогда одни чары наложатся на другие, и в результате….
- Большой взрыв, как вы любите,- фыркнула Медузия. Медно-рыжая прядь у ее виска высунула раздвоенный язык, и Горгонова щелкнула ее ногтем.
- Брось, Меди. Ты слишком сурова,- Сарданапал взял с подноса одно золотое яблоко, поднес его к уху и улыбнулся,- Послушай. Скребется.
Доцент Горгонова недоверчиво забрала яблоко и прислушалось. Внутри драгоценного плода действительно что-то шуршало. Негромко, чуть слышно… но все-таки.
- Что это? Гусеница?- ее ноздри чуть дрогнули.
- О, это милый маленький червячок! – Сарданапал рассеянно проверил зажим, скрепляющий его вечно бунтующие усы,- Ума не приложу, как он не превратился в золото? Похоже, стихийный выброс энергии подействовал исключительно на растения. Дай-ка сюда!
Медузия положила фрукт на поднос и мягко шагнула назад. Сарданапал произнес заклинание и нарисовал в воздухе руну, похожую на стилизованную пальму. От кольца оторвалась тусклая малахитовая искра. Яблоко стало бронзовым, потом почернело и вскоре вернулось к предусмотренному природой зеленовато-коричневому цвету. Недельное пребывание в лаборатории академика не прошло для него даром – фрукт уже начал гнить.
- Вот так. Пусть поест.
Меди скептически качнула головой. Сарданапал неисправим!
Она осторожно взяла яблоко за черенок и телепортировала его в Тибидохский парк.
- А колбасу вы расколдовать не хотите?
- Хм… нет, не хочу. Чего-то я сомневаюсь в ее натуральности. Уж если она превратилась в золото вместе с растениями…
- … значит, мяса в ней меньше, чем в вашем обожаемом червяке. Хм. Академик? А что вы пытались создать?
Сарданапал чуть прищурился и решительно снял золотой зажим, фиксирующий бунтующие усы.
- Наверно, ты скажешь, что это ребячество. Я делал радугу.
Медузия поджала тонкие губы и уточнила:
- Радугу?
- Да. Сегодня весь день идет дождь, и мне захотелось взглянуть на радугу. Цунами и яблоки просто побочный эффект. Немного не рассчитал.
Доцент Горгонова прикрыла глаза. Ну, Черноморов, конечно, в своем репертуаре. Сегодня он залил секретную лабораторию, а завтра выкинет что-то еще. И как же он ухитряется? У нее, например, ничего не взрывается и не падает.
А жаль.
Суровой преподавательнице стало горько. Они с академиком слишком разные, чтобы…
- Ш-ш, Меди,- Сарданапал протянул руку, легонько коснулся ее щеки,- Отставить самокопания, тебе не идет. И нет, я не подзеркаливал. Правда. У тебя на лице все написано.
Медузия улыбнулась.
- Какая чушь!
Академик взял ее за руку, сдунул невидимую (а, может, несуществующую) соринку. Доцент Горгонова сжала пальцы.
- А давайте пойдем и посмотрим на вашу радугу. Все равно полы еще не просохли…
Серенада
Бета: Катарина
Размер: драббл
Категория: гет
Жанр: романтика
Персонажи, пейринг: Медузия|Кощеев.
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: ООС
Саммари: написано по заявке "Медузия|Кощеев. Серенады под окном. "У нас на Буяне завелась собака Баскервилей?""
- Ме-ду-у-зия, при-ди
В объя-тия мо-ои!
Гля-ди в мои гла-аза-а,
Весь де-ень в них гляди-и! – пропел Бессмертник Кощеев. Голосок у него дребезжал, стихи были так себе, но глава Магщества брал за счет децибел. Перед началом своего «выступления» он прочел специальное заклинание, и теперь серенаду слышал весь Тибидохс.
- При-ди, при-ди, при-ди-и-и,
Всю но-очь меня лю-би-и.
Я – тво-ой по-вели-и-итель
И твой господи-ин!
На третьем этаже распахнулось окно, из него высунулась лохматая голова:
- Мамочка моя бабуся, прибейте зверушку, я не могу!..
Бессмертник нервно махнул Калиострову, и тот заиграл на волынке (Графин мог играть на баяне, свирели и барабанах, но Кощеев решил, что волынка звучит мелодичней). Усиленные магией гнусавые трели с легкостью заглушили все посторонние звуки. Лопоухая голова исчезла.
Кощеев удовлетворенно улыбнулся – он не выносил критики – и снова завыл:
- Ме-еду-у-узи-ия….
Внезапно все стихло. Певец попытался продолжить, но понял, что не слышит и собственного голоса. Тогда он вытащил из ушей куски ваты:
- Какого?!
- Н-не знаю… - пискнул Графин,- Наверно, это она.
Кощеев обернулся. В двух шагах от него стояла Медузия. На ней был шелковый синий халат и золотистые тапки (похоже, волынка застала ее врасплох); но даже в таком легкомысленном виде доцент Горгонова ухитрялась внушать уважение.
- У нас в Тибидохсе завелась собака Баскервилей?- насмешливо уточнила она.
- Собака? - Кощеев окинул окрестности подозрительным взглядом. Четвероногих друзей человека он не любил. - Да вроде бы нет. Хм. О чем это я? Слышали серенаду? Я сочинил ее в вашу честь.
Он и вправду сочинил ее сам, наевшись особых ягод, стимулирующих поэтические способности (в литературных кругах они под запретом). Впрочем, на рафинированного чиновника допинг почти не подействовал, и стихи вышли так себе.
- Серенада - это чудесно,- холодно сказала Горгонова,- Но не сейчас и не здесь. Вы разбудили всю школу.
- Поверьте, мне стыдно… - Кощеев опустил глаза, изображая раскаянье.- Но, Меди…
- Никаких «но»! Отправляйтесь в постель и не будите детей. До встречи! - Медузия выпустила искру и исчезла.
Бессмертник остался стоять у стены.
«Кошмарные тапки. Где-то я их уже видел», - мрачно подумал он. Тапочки на Медузии действительно были приметные: аккуратные, узкие, с чуть загнутыми носами и золотистым шитьем.
Кощеев припомнил, что утром их надевал академик Сарданапал.
Он злобно сплюнул, забрал у Графина волынку и отправился спать.
Не помню точно, как называется эта заявка. Что-то вроде "Медузия, Великая Зуби. А это вам за красивую улыбку"
…Великая Зуби раздвинула локтями двух вервольфов, цикнула на преградившего дорогу вампира (у бедняги отвалились уши и нос), скользнула в небольшой магомаркет, закатилась в отдел с одеждой и окинула его взглядом профессионального шопоголика.
- Смотри, какой сарафан! И этот, и этот… ой, свитер! Я мерить!
Зуби схватила три вешалки и скрылась в примерочной.
Медузия сложила руки на груди и прислонилась к стене. Ее подруга обожала делать покупки и предавалась этому бесполезному занятию с полной самоотдачей.
С утра она успела примерить:
- симпатичное платье, произвольно меняющее цвета в желто-зеленой гамме;
- босоножки из кожи оборотня, периодически превращающиеся в валенки;
- безразмерную шляпку, налезающую на голову любого размера (шляпка лезла на головы совершенно самостоятельно, поэтому продавалась со скидкой);
- шерстяные носки с шевелящимися пальцами и прочее, прочее...
Зуби хватала какую-то вещь и приходила в восторг. Но стоило ей расстегнуть кошелек, как рядом появлялась Медузия. Она хладнокровно осматривала туфли/платьице/шляпку суровым учительским взором и начинала искать недостатки вроде непредусмотренных паспортом свойств и/или торчащих швов.
Порою ей удавалось добиться существенной скидки; обычно же Зуби разочаровывалась в покупке и возвращала ее разъяренному продавцу.
Все же количество купленного неуклонно росло, денег - естественно, уменьшалось, и в магомаркете Зуби оставила последние бородавки и разменяла зеленую мозоль.
Впрочем, через минуту она утешилась: пожилой, лысеющий вурдалак (другие в продавцы не идут), подарил ей перчатки:
- Это вам за красивую улыбку! - сообщил он, обнажая все шесть зубов,- Улыбайтесь чаще, вам очень идет!
Зуби внимательно осмотрела подарок, подвоха не обнаружила:
- Благодарствую!
- Заходите еще!
Продавец подмигнул. Подруги переглянулись.
- А ты еще спрашивала, почему я не беру с собой Готфрида! – засмеялась Великая Зуби,- Подумай, как бы он это пережил?
Медузия смерила разулыбавшегося вурдалака взглядом. Хиленьким он, конечно, не выглядел. Но сравнения с Готфридом, вооруженным копьем Аполлона, уже не выдерживал.
- Боюсь, что никак…
а этот драббл про Ягуна
- … теперь ты, Ягун! Бабулька в маразме летает быстрее, кидает точнее!.. Дракон был в другой сторо…- во рту Соловья предательски пересохло, голос съехал на сип.
Играющий комментатор порылся в карманах и протянул тренеру плоскую фляжку.
Старый разбойник взглянул на нее с подозрением.
- Да пейте же, пейте! – возмутился Ягун, - Клянусь, не отравлено! Пылесосом клянусь!
Соловей аргументом проникся. Он с удовольствием приложился к фляжке, после чего закончил с Ягуном и принялся распекать остальных. Ухмылки, скользнувшей по пухлым губам любителя летающей техники, он не заметил.
В отличие от Лотковой.
С трудом дождавшись окончания тренировки, красавица нагрузила Ягуна своим пылесосом и потащила его в обход Тибидохса. Какое-то время играющий комментатор изображал культуриста, но потом заскучал: уменьшил вес пылесосов, связал их за шланги и повесил на шею.
-Я знаю, ты что-то туда подлил, – сказала Лоткова, – Зачем пылесосом поклялся, вредитель?
- Приворотное зелье - не яд!
Девушка удивленно распахнула глаза:
- Ягун, ты совсем...
- Сердце красавиц склонно к измене…– пропел Баб-Ягун, - Без паники, женщина, я не из этих! Приворот на бабусю! Сдается мне, что она… - он перешел на драматический шепот, - в него… ну… лямур. Вчера вот, к примеру, весь день: «Одихмантьевич - то, Одихмантьевич - се… Разбойник совсем озверел…». А, главное, как! С придыханием!..
- Еще бы ей не ругаться, у нас пол команды в магпункте.
- Это только предлог!
Лоткова вздохнула. Соловей - темный маг, и защита у него, конечно, на уровне. Но если играющий комбинатор (тьфу, комментатор!) ухитрится влюбить его в Ягге, то старой богине можно лишь посочувствовать. А зная упорство Ягуна и его неистребимый энтузиазм…
- Та-ак! Мне ты тоже что-то подлил?!
-О! «Тоже!» Какое коварство! - на автомате ляпнул Ягун. Задумался… сгреб Лоткову в охапку и временно замолчал. Катька страдальчески закатила глаза.
Вообще-то ей нравилось целоваться с Ягуном. Но обниматься с двумя пылесосами – это уж слишком…
еще один про Ягуна
- Ты даже не представляешь, что мне сегодня присни-и…- Лоткова зевает и банальное «лось» превращается в «о-о-а-о-сь!», чуть приглушенное ее изящной ладошкой. Ягуна, как неплохого эмпата, естественно, пробивает (впрочем, зевота заразна не только для магов).
- Ой, нет! Не скажу!
Ягун пожимает плечами: не хочешь – не надо.
Полдня он успешно делает вид, и что и думать забыл о Катькиных снах. Но это не так. Дождавшись удобного момента, телепат «ныряет» в ее сознание, продирается через дебри практической магии (ведь в это время Лоткова увлечена магсертацией) и подбирается к снам.
А там…
..Катя с хохотом отбивается от Ягуна и страстно целует его пылесос. У того две руки, три ноги и пошловато-красивый жикинский рот…
Играющий комментатор покидает чужое сознание и идет созерцать пылесос. На Жору он не похож - но телепату все же не по себе.
И еще один. Этот - на фест однострочников
- Нежный. Ласковый. Добрый. Заботливый. Порой даже слишком,- вздыхает Таня. – А еще он упрямый, как слон.
- Угу.
- А этот несчастный. Страдает. И детство у него было тяжелое. Еще он всегда знает, чего я хочу… но я для него как приз. «Таня будет моей, Таня будет моей» - и на мнение остальных ему наплевать.
- Нет в мире совершенства, - кивает Гробыня. На самом деле она считает иначе, но Таньке ее вариант не подходит.
Уютную тишину разрывает подчеркнуто-бодрый голос:
- Совершенство? Да вот оно, перед вами!
Девушки нервно подскакивают: за окном, двумя руками вцепившись в трубу от пылесоса, висит ужасно довольный собой Баб-Ягун.
Гробыня презрительно фыркает и вновь переводит взгляд на кисточку, самостоятельно перекрашивающую ее ногти из кислотно-зеленого в не менее кислотный фиолетовый.
А Таня… внезапно спохватывается и тоже отводит взгляд.
на фест однострочников, дарктур, заявка "Лиза. Лоботомия"
Предупреждаю! Полный бред.
Лиза лежит на кровати, свернувшись клубочком и замотавшись в теплый коричневый плед. Девушка тихо посапывает, изредка вздрагивая и рефлекторно дергая головой: во сне она убегает от страшного монстра – зеленого и многоногого – а рядом, вздыхая, бредет бедный Ванечка, который, увы, не в силах помочь. Жуткая тварь все ближе и ближе – и вскоре Лизон понимает, что ей уже не спастись.
Тонкие руки обнимают подушку – Зализиной нравится этот сон. Порой у бессильно ломающего руки Валялькина появляются какие-то черты небезызвестного некромага – и от этого становится еще приятней.
Она не сразу замечает, как в тонкую ткань ее сна вплетаются голоса:
- Вы уверены? - этот спокойный, но строгий голос кажется девушке смутно знакомым.
- Уверен, уверен. Пора приступать, - а этот, тихий и вкрадчивый, заставляет ее поежиться, точно от холода.
- Лоботомия точно поможет? - Лиза явственно слышит сомнение. От этого ей становится еще неуютней.
- Проклятая Гроттерша,- бурчит она, переворачиваясь на другой бок.
Тихий смешок.
- О, Меди, вот это меня не волнует.
Меди?
Меди?!!
Залзина удивленно распахивает глаза. На столе мягко мерцает ночник – его света вполне хватает, чтобы обозреть две склонившиеся над кроватью фигуры. Одна из которых, определенно…
- М-Медузия Зевсовна?!
Доцент Горгонова кажется немного смущенной. Она поправляет медно-рыжую шевелюру, плотнее запахивается в мантию.
- Напрасно ты, Лиза, проснулась.
- Но что вы… здесь… и..
- Ах, тише! Не стоит кричать.
Из темноты выступает вторая фигура, и Лиза с содроганием идентифицирует академика Сарданапала. Его разноцветные усы не скреплены золотыми зажимами, но ведут себя тихо; борода обмоталась вокруг шеи и почти не шевелится, на губах играет привычная ласковая улыбка. Вот только сейчас она какая-то приторная.
Но Лизу пугает не это.
А что? Ледяные глаза? А, может, мясницкий топорик в опущенной левой руке?
От кольца академика отрывается салатово-зеленая искра, и девушка снова падает на постель. Сарданапал поправляет на ней одеяло. Его мясистые пальцы чуть вздрагивают.
Лиза кричит и пытается звать на помощь, но пересохшие губы лишь мягко приоткрываются. Впрочем, для мага уровня академика достаточно мысли.
- Не бойся, лоботомия это не больно, - не особо убедительно уверяет он. - Ну, Меди, приступим?
Медузия пожимает плечами. Зализина видит, что ее не слишком привлекает это кровавое занятие; но в то же время она отчетливо понимает, что Горгонова точно не вступится.
Лизон пробирает холодом, она старательно убеждает себя, что после лоботомии тоже живут.
Получается плохо.
«Глебушка. Ванька», - отчаянно шепчет она, забыв о парализующем заклинании.
- О, думаю, Ванька не слишком расстроится, - смеется Сарданапал, - А Глебушке так вообще фиолетово.
чуть позже
- Вы уверены, что вот это – лоботомия?
- Главное, мозг не задет.
- Угу. «Не задет». Он у вас на туфлях.
- Да? Вот ведь жалость! Придется стирать.
- Кстати, о жалости. Могли бы ей сделать анестезию.
- Ах, прости. Я забыл.
Увы, у бессмертных свои развлечения…
Размер: драббл
Описание: по заявке Таня Гроттер. Медузия/Сарданапал. Разговоры со сфинксом.
- … что мы совсем не похожи. Ты кошка, а я змея.
Сарданапал замирает, не дойдя до кабинета Древнира какой-то десяток метров, и спешно начитывает заклинание невидимости. Осторожно заглядывает за поворот.
- Но это не важно. Скажи мне, не важно?
Медузия Горгонова полулежит на грязном полу, опираясь на локоть. На ее темном, бесформенном балахоне собралась, похоже, вся пыль Тибидохса. Капюшон откинут на спину, медно-рыжие волосы рассыпались по плечам. Рядом устроился золотой сфинкс.
- Ах, да. Ты же не говоришь. Извини,- она тянет руку, и грозный страж кабинета послушно придвигается ближе. Медузия обнимает его за шею, целует в густую, золотистую гриву.
Сфинкс понимает ее. Ну или, хотя бы, не называет чудовищем.
Не прогоняет, не бьет камнями
…не признается в любви и не пытается отрубить голову…
- Я тебя обожаю.
Горгонова поднимается на ноги, небрежно отряхивает балахон и тихо прощается:
- Ну все, я пошла.
Она затягивает непослушные волосы в хвост, надвигает капюшон почти что до глаз и уходит.
- Вот ч-черт!
Сфинкс тихо рычит. Сарданапал вновь становится видимым. Египтянин* сменяет гнев на милость, ложится на пол и трогает лапой, пожалуй, самое чистое место во всем коридоре. Негромко мурлычет.
- Ну да, знаю, здесь только что повалялась моя ученица. Неповторимая и пока что единственная,- Черноморов невесело улыбается,- Ты только не думай, что она побежала стирать балахон. Так ведь и будет ходить. На себя ей плевать. А на всех остальных и подавно. Конечно, за небольшим исключением…- он запускает пальцы в золотистую шерсть. Сфинкс поворачивает голову, смотрит. Потом начинает рычать.
Сарданапал тихо фыркает.
- Знаю, мне тоже не нравится. Надеюсь, что скоро все это пройдет. Раны затянутся, она перестанет носить свою маску… посмертную маску мраморной статуи. Научится доверять - хотя бы кому-нибудь, кроме тебя. – Будущий академик перебирает густую шерсть сфинкса, рассеянно вытаскивает пару репьев. Откуда они взялись? – Ну да ладно. Пора.
Сарданапал стучит в дверь и, дождавшись ответа, заходит. Отмечает чуть слышный шум позади – похоже, златошерстный египтянин прыгнул на дверь и вновь стал двухмерным – и приветливо улыбается своему учителю.
Иногда ему кажется, что этот сфинкс знает все тайны мира.
* где-то у Емца я видела классификацию сфинксов.
еще одинРейтинг: G
Размер: драббл
Описание: по заявке Таня Гроттер. Сарданапал|Зубодериха. Приём на работу. "Только пообещай мне одно..."
- «Зубодериха». Уверена? Не слишком ли это… тяжеловесно? – академик Сарданапал отрывается от бумаг и смотрит на полную девушку в круглых очках. Та нервно ерзает в кресле.
- Я все-таки темный маг…
- Вот именно, маг, а не стоматолог, - доцент Горгонова сидит на уютном диванчике, поджав под себя ноги, и чуть заметно покачивает головой. Даже в такой нетипичной позе она кажется собранной и суровой. Впрочем, Юлю уже не обманешь напускной строгостью. За два года аспирантуры они с Медузией стали почти что подругами. И это она уговорила молодую темную ведьму остаться в школе еще на пару… веков.
- Но, академик…
- Ну ладно, как знаешь, - Сарданапал беззаботно пожимает плечами и поворачивается к дивану, - Ме… Доцент Горгонова, вы не подскажите, куда я засунул печать Тибидохса?
- В третьем ящике стола, слева, между пепельницей и перчатками.
- Спасибо. На чем мы… ах да! – академик отгоняет усы от бумаги и звучно щелкает печатью,- Зубодериха… Зуби… С этого дня ты назначаешься преподавателем защиты от сглаза (и самого сглаза, естественно!). Твой непосредственный начальник – профессор Клопп. Ну что ж, поздравляю!
- Не знаю, можно ли с этим поздравить, - голос Медузии звучит довольно прохладно, но в темных глазах пляшут теплые искорки. Зубодериха неуверенно улыбается и встает.
- Спасибо…
- Распишись здесь и вот здесь. Отлично! Завтра мы с Меди напишем программу, и с первого сентября ты приступишь к работе. Только пообещай мне одно…
- Что?
Сарданапал улыбается.
- Я знаю, в тот раз у тебя получилось случайно, но все-таки… Постарайся не взрывать тибидохские башни.
Зуби откидывает с глаз челку и поправляет очки.
- Обещаю.
АллергияРейтинг: PG13
Размер: драббл
Пейринг: Медузия/Сарданапал
Описание: по заявке Таня Гроттер. Сарданапал(/)|Медузия|Сфинкс. Неожиданная аллергия на Сфинкса. "Это просто... а-апчхи!.. смешно!"
- А-апчхи! – с висящей на одном гвозде полки слетел слой пыли, а сам академик Сарданапал Черноморов едва не свалился с кривой трехногой табуретки, на которой стоял.
- Вот видите, это все пыль,- укоризненно сказала Медузия,- Домовые избегают прикасаться к магическим книгам, а ваши уборочные заклинания…
- Апчхи!
- … приносят больше вреда, чем пользы.
- Какая пыль? – легкомысленно отозвался академик, осторожно снимая книги и водружая их на письменный стол,- Это просто... а-апчхи!.. смешно! У меня аллергия.
- Вот именно. Аллергия на пыль.
- Брось, Меди! Ее здесь не так уж и много. Скорее, на шерсть.
Медузия сложила руки на груди.
- Откуда здесь шерсть? Ваш бухарский ковер?
- Скорее, египетский сфинкс.
Академик слез с табуретки, подозвал сфинкса и, опустившись на корточки, ткнулся носом в его золотистую гриву. И тут же чихнул.
- Вот видишь! Типичная аллергия.
Он погладил отскочившего сфинкса и двинулся к полке, раздумывая, что же делать: прикрепить ее соответствующим заклинанием или воспользоваться более надежным методом – молотком.
Доцент Горгонова тихо хмыкнула:
- А на меня у вас нет аллергии?
- Сейчас проверим.
Академик улыбнулся в усы, подошел к Медузии, привлек к себе и обнял. От его оранжевой мантии пахло пылью, привычным, чуть горьковатым одеколоном, и кофе. Доцент Горгонова почувствовала, что краснеет. Она знала Сарданапала чуть больше трех тысяч лет, но до сих пор не могла привыкнуть к той восхитительной легкости, с которой он делал то, на что у других уходили недели мучительных раздумий и колебаний. «А кофе» - неожиданно подумала она,- «Он, наверно, пролил».
Сарданапал понюхал ее волосы.
- Да вроде бы нет,- и, неожиданно отпустив, вновь повернулся к зловредной полке.
Суровой преподавательнице нежитеведения захотелось метнуть в нее искру.
- Академик, вы знаете, аллергия – ужасно коварная вещь. Ее так просто не выявить.
Сарданапал бросил взгляд через плечо. Его голубые глаза смеялись.
- Ну, Меди, раз ты так думаешь…
Медузия мягко шагнула к нему и шепнула:
- А полку ты можешь починить и потом.
…злосчастная полка висела на одном гвозде еще месяц, пока ее не сшиб наевшийся ромовых конфет купидон…
НикогдаБета: Катарина (Olim Viva)
Размер: драббл
Категория: гет
Жанр: романтика
Персонажи, пейринг: Сарданапал/Медузия
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: возможен ООС
Саммари: написано по заявке "Сарданапал/Медузия. Друг, который никогда не предаст"
... Сарданапал отвел им на сборы лишь десять минут, но доценту Горгоновой столько не требуется. Она возвращается в комнату, извлекает из шкафа метлу (расписанная хохломскими узорами лошадка-качалка, увы, не пережила случайного столкновения с Мертвым Грифом), набрасывает на плечи теплый плащ и телепортируется к подвесному мосту.
Пельменника на нем уже нет; зато, присутствует пожизненно-посмертный глава Тибидохса и его полуразвалившийся диван с торчащими пружинами. Доцент Медузия чуть заметно морщится: и зачем академик взял с собой эту рухлядь?
- Ну, знаешь, Меди, мне так удобней.
- Не сомневаюсь,- холодно отвечает Горгонова. Она осторожно опускается на диван и тут же встает,- Ваш… летательный аппарат совсем прохудился. Что это - изощренный китайский массаж?
Сарданапал не отвечает. Он стоит, положив руку на подлокотник, и смотрит в даль. Медузия точно знает, что Дубодам находится в другой стороне. А там, куда глядит академик, не то Магфорд, не то Магщество.
- Магщество.
- Зеркалить нехорошо,- ее голос звучит чуть резче, чем нужно.
Черноморов поворачивает голову, одергивает усы.
- Извини.
Медузия торопливо отворачивается, чтобы не видеть его глаза. Старательно запахивается в плащ, не менее тщательно блокирует мысли. Сегодня она и так позволила себе чуть больше, чем следовало.
- Медузия. Я никогда не сказал бы это при всех…
- М-да?
- Не пойми меня неправильно, но… Я хочу, чтобы ты осталась,- в его голосе появляются властные нотки; мягкому, доброму академику они как-то не свойственны.
Доцент Горгонова упрямо складывает руки на груди.
- И не подумаю! Надеюсь, де-менты поселят нас с вами в соседние камеры.
- О нет, это вряд ли. Ты не забыла своих воздыхателей в Магществе? Бессмертник Кощеев сотрет тебе память и отправит в гарем. Так что, пожалуйста…
Медузия разворачивается к академику и щелкает ногтем зашипевшую прядь:
- Нет! – в ее голосе - лед. – Сейчас у нас больше шансов вытащить Ваньку, Ягуна и Гроттер из Дубодама, чем у меня – всех вас, остальных. И потом…
Она замолкает и спешно блокирует мысли. Сарданапал улыбается в бороду, мягко подходит к Горгоновой и легонько касается ее локтя. Медузии кажется, что сейчас его пальцы должны быть холодными, но через плащ это не чувствуется.
- Ну ладно! Хватит недоговаривать! Я. Никогда. Тебя. Не предам.
В глазах ее собеседника – удивление. Сарданапал опускает руку, шагает назад – заметно, что не привык он к такому (да что уж – к какому-то!) проявлению чувств. Медузия перехватывает его за запястье. Нет, кожа не ледяная – такая мягкая, сухая и теплая… О Дубодаме упорно не думается. В голову лезет ужасный бред, который ну никак не должен быть мыслями строгого, собранного доцента.
Медузия закрывает глаза и разрешает себе улыбнуться. Потом, все потом…
Через какие-то тридцать секунд к мосту телепортирует Ягге. Богиня прижимает к себе деревянную ступу и явно перебирает слова, которыми собирается костерить своего непутевого внука.
Биология, 8 классБета: Катарина
Размер: драббл
Категория: гет
Жанр: романтика
Персонажи, пейринг: Сарданапал/Медузия
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: ООС
Саммари: Написано по заявке "Медузия/Зуби. Расширяющиеся зрачки. Юст"
… встречаю Медузию в коридоре. Ее длинное черное платье успешно притворяется строгим, медные волосы чуть растрепаны. На тонких, красиво очерченных губах играет улыбка; такая легкая, светлая – просто солнечный зайчик. В одной руке стопка тетрадей – и кажется, что Горгонова только что вышла из класса.
В три часа ночи. Ага.
Где была Меди, догадаться нетрудно. Точнее, с кем.
Но я не ревную. Ведь это смешно. Ха-ха-ха.
- Зуби! Что ты здесь делаешь?
Смущенно хихикая, демонстрирую ей любовный роман. В ее темных глазах – интерес; мои чуть вспотевшие руки, естественно, тянутся к челке.
А Меди смеется.
- Ну, знаешь, здесь нет ни Готфрида, ни…
Я незаметно вытираю ладони и задвигаю ей лекцию о рефлексах. Медузия нетерпеливо кивает, бурчит про «типичный лопухоидный бред» и снова глядит на меня. Подходит поближе, небрежно хватает за подбородок. Приподнимает мне голову и скептически изучает мешки под глазами.
Ее пальчики нежные и прохладные. Но мне хорошо и тепло.
А бабочки в животе – это бред. Сейчас это кролики.
- Так. Зуби! Куда ты там шла? Давай, развернись и в кровать. У тебя недосып.
Я вдохновенно вру про бессонницу. Подруга не верит – и правильно. В «Загадках любви» интересный момент, но Готфрид заснул, а я страшно хочу дочитать.
- И думать забудь! У тебя вот глаза покраснели, а зрачки так вообще на полрадужки. И еще расширяются. Спать!
Вздыхаю, прощаюсь и возвращаюсь в постель.
Медузия, кажется, направляется в спальню. Она очень редко проводит с Сарданапалом всю ночь – считает, что выходить поутру из его кабинета совсем несолидно.
По правде, я ей немного завидую. Мой милый доцент ведь не знает сомнений и колебаний. Она отдает всю себя одному существу.
Я так не могу. Ну, как там в «Загадках любви»? «Она делит сердце на две половинки» - ведь Готфрид мне дорог не меньше. Но Меди… запретный плод сладок, не так ли?
… и хорошо, что она не сильна в биологии…
Золотые яблоки
Бета: Катарина
Размер: драббл
Категория: гет
Жанр: романтика
Персонажи, пейринг: Сарданапал/Медузия
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: возможен ООС
Саммари: написано по заявке "Сарданапал/Медузия. Золотые яблоки"
- Золотые яблоки?
- Именно, Меди,- Сардапанал казался смущенным. Впрочем, пожизненно-посмертный глава Тибидохса всегда немного смущался, когда в его секретной лаборатории что-то взрывалось. Правда, на этот раз там плескались гигантские волны… но не суть важно.
- А еще: золотая груша, огурец, помидор…- Медузия склонилась над тарелкой и с трудом идентифицировала последний объект,- И золотая колбаса. Надкусанная.
На драгоценной – по лопухоидным меркам – палке красовался ряд мелких укусов. Академик бы так ее не погрыз. Вообще, из всего преподавательского состава похожий «калибр» имел только Клопп – и то лишь до той неприятной истории с молодильными яблоками. Значит, хмыри или крысы.
Подумав, Медузия отмела первый вариант и решительно развернулась к Сарданапалу.
- Ну я же просила не таскать продукты в лабораторию! Все равно вы их не едите! Только крыс местных кормите. Боюсь представить, сколько же яблоки там пролежали.
Академик отвел глаза и пробурчал что-то про то, что для бессмертного неделя не срок, а прочитать антикрысиное заклинание он не может, потому что тогда одни чары наложатся на другие, и в результате….
- Большой взрыв, как вы любите,- фыркнула Медузия. Медно-рыжая прядь у ее виска высунула раздвоенный язык, и Горгонова щелкнула ее ногтем.
- Брось, Меди. Ты слишком сурова,- Сарданапал взял с подноса одно золотое яблоко, поднес его к уху и улыбнулся,- Послушай. Скребется.
Доцент Горгонова недоверчиво забрала яблоко и прислушалось. Внутри драгоценного плода действительно что-то шуршало. Негромко, чуть слышно… но все-таки.
- Что это? Гусеница?- ее ноздри чуть дрогнули.
- О, это милый маленький червячок! – Сарданапал рассеянно проверил зажим, скрепляющий его вечно бунтующие усы,- Ума не приложу, как он не превратился в золото? Похоже, стихийный выброс энергии подействовал исключительно на растения. Дай-ка сюда!
Медузия положила фрукт на поднос и мягко шагнула назад. Сарданапал произнес заклинание и нарисовал в воздухе руну, похожую на стилизованную пальму. От кольца оторвалась тусклая малахитовая искра. Яблоко стало бронзовым, потом почернело и вскоре вернулось к предусмотренному природой зеленовато-коричневому цвету. Недельное пребывание в лаборатории академика не прошло для него даром – фрукт уже начал гнить.
- Вот так. Пусть поест.
Меди скептически качнула головой. Сарданапал неисправим!
Она осторожно взяла яблоко за черенок и телепортировала его в Тибидохский парк.
- А колбасу вы расколдовать не хотите?
- Хм… нет, не хочу. Чего-то я сомневаюсь в ее натуральности. Уж если она превратилась в золото вместе с растениями…
- … значит, мяса в ней меньше, чем в вашем обожаемом червяке. Хм. Академик? А что вы пытались создать?
Сарданапал чуть прищурился и решительно снял золотой зажим, фиксирующий бунтующие усы.
- Наверно, ты скажешь, что это ребячество. Я делал радугу.
Медузия поджала тонкие губы и уточнила:
- Радугу?
- Да. Сегодня весь день идет дождь, и мне захотелось взглянуть на радугу. Цунами и яблоки просто побочный эффект. Немного не рассчитал.
Доцент Горгонова прикрыла глаза. Ну, Черноморов, конечно, в своем репертуаре. Сегодня он залил секретную лабораторию, а завтра выкинет что-то еще. И как же он ухитряется? У нее, например, ничего не взрывается и не падает.
А жаль.
Суровой преподавательнице стало горько. Они с академиком слишком разные, чтобы…
- Ш-ш, Меди,- Сарданапал протянул руку, легонько коснулся ее щеки,- Отставить самокопания, тебе не идет. И нет, я не подзеркаливал. Правда. У тебя на лице все написано.
Медузия улыбнулась.
- Какая чушь!
Академик взял ее за руку, сдунул невидимую (а, может, несуществующую) соринку. Доцент Горгонова сжала пальцы.
- А давайте пойдем и посмотрим на вашу радугу. Все равно полы еще не просохли…
Серенада
Бета: Катарина
Размер: драббл
Категория: гет
Жанр: романтика
Персонажи, пейринг: Медузия|Кощеев.
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: ООС
Саммари: написано по заявке "Медузия|Кощеев. Серенады под окном. "У нас на Буяне завелась собака Баскервилей?""
- Ме-ду-у-зия, при-ди
В объя-тия мо-ои!
Гля-ди в мои гла-аза-а,
Весь де-ень в них гляди-и! – пропел Бессмертник Кощеев. Голосок у него дребезжал, стихи были так себе, но глава Магщества брал за счет децибел. Перед началом своего «выступления» он прочел специальное заклинание, и теперь серенаду слышал весь Тибидохс.
- При-ди, при-ди, при-ди-и-и,
Всю но-очь меня лю-би-и.
Я – тво-ой по-вели-и-итель
И твой господи-ин!
На третьем этаже распахнулось окно, из него высунулась лохматая голова:
- Мамочка моя бабуся, прибейте зверушку, я не могу!..
Бессмертник нервно махнул Калиострову, и тот заиграл на волынке (Графин мог играть на баяне, свирели и барабанах, но Кощеев решил, что волынка звучит мелодичней). Усиленные магией гнусавые трели с легкостью заглушили все посторонние звуки. Лопоухая голова исчезла.
Кощеев удовлетворенно улыбнулся – он не выносил критики – и снова завыл:
- Ме-еду-у-узи-ия….
Внезапно все стихло. Певец попытался продолжить, но понял, что не слышит и собственного голоса. Тогда он вытащил из ушей куски ваты:
- Какого?!
- Н-не знаю… - пискнул Графин,- Наверно, это она.
Кощеев обернулся. В двух шагах от него стояла Медузия. На ней был шелковый синий халат и золотистые тапки (похоже, волынка застала ее врасплох); но даже в таком легкомысленном виде доцент Горгонова ухитрялась внушать уважение.
- У нас в Тибидохсе завелась собака Баскервилей?- насмешливо уточнила она.
- Собака? - Кощеев окинул окрестности подозрительным взглядом. Четвероногих друзей человека он не любил. - Да вроде бы нет. Хм. О чем это я? Слышали серенаду? Я сочинил ее в вашу честь.
Он и вправду сочинил ее сам, наевшись особых ягод, стимулирующих поэтические способности (в литературных кругах они под запретом). Впрочем, на рафинированного чиновника допинг почти не подействовал, и стихи вышли так себе.
- Серенада - это чудесно,- холодно сказала Горгонова,- Но не сейчас и не здесь. Вы разбудили всю школу.
- Поверьте, мне стыдно… - Кощеев опустил глаза, изображая раскаянье.- Но, Меди…
- Никаких «но»! Отправляйтесь в постель и не будите детей. До встречи! - Медузия выпустила искру и исчезла.
Бессмертник остался стоять у стены.
«Кошмарные тапки. Где-то я их уже видел», - мрачно подумал он. Тапочки на Медузии действительно были приметные: аккуратные, узкие, с чуть загнутыми носами и золотистым шитьем.
Кощеев припомнил, что утром их надевал академик Сарданапал.
Он злобно сплюнул, забрал у Графина волынку и отправился спать.
Не помню точно, как называется эта заявка. Что-то вроде "Медузия, Великая Зуби. А это вам за красивую улыбку"
…Великая Зуби раздвинула локтями двух вервольфов, цикнула на преградившего дорогу вампира (у бедняги отвалились уши и нос), скользнула в небольшой магомаркет, закатилась в отдел с одеждой и окинула его взглядом профессионального шопоголика.
- Смотри, какой сарафан! И этот, и этот… ой, свитер! Я мерить!
Зуби схватила три вешалки и скрылась в примерочной.
Медузия сложила руки на груди и прислонилась к стене. Ее подруга обожала делать покупки и предавалась этому бесполезному занятию с полной самоотдачей.
С утра она успела примерить:
- симпатичное платье, произвольно меняющее цвета в желто-зеленой гамме;
- босоножки из кожи оборотня, периодически превращающиеся в валенки;
- безразмерную шляпку, налезающую на голову любого размера (шляпка лезла на головы совершенно самостоятельно, поэтому продавалась со скидкой);
- шерстяные носки с шевелящимися пальцами и прочее, прочее...
Зуби хватала какую-то вещь и приходила в восторг. Но стоило ей расстегнуть кошелек, как рядом появлялась Медузия. Она хладнокровно осматривала туфли/платьице/шляпку суровым учительским взором и начинала искать недостатки вроде непредусмотренных паспортом свойств и/или торчащих швов.
Порою ей удавалось добиться существенной скидки; обычно же Зуби разочаровывалась в покупке и возвращала ее разъяренному продавцу.
Все же количество купленного неуклонно росло, денег - естественно, уменьшалось, и в магомаркете Зуби оставила последние бородавки и разменяла зеленую мозоль.
Впрочем, через минуту она утешилась: пожилой, лысеющий вурдалак (другие в продавцы не идут), подарил ей перчатки:
- Это вам за красивую улыбку! - сообщил он, обнажая все шесть зубов,- Улыбайтесь чаще, вам очень идет!
Зуби внимательно осмотрела подарок, подвоха не обнаружила:
- Благодарствую!
- Заходите еще!
Продавец подмигнул. Подруги переглянулись.
- А ты еще спрашивала, почему я не беру с собой Готфрида! – засмеялась Великая Зуби,- Подумай, как бы он это пережил?
Медузия смерила разулыбавшегося вурдалака взглядом. Хиленьким он, конечно, не выглядел. Но сравнения с Готфридом, вооруженным копьем Аполлона, уже не выдерживал.
- Боюсь, что никак…
а этот драббл про Ягуна
- … теперь ты, Ягун! Бабулька в маразме летает быстрее, кидает точнее!.. Дракон был в другой сторо…- во рту Соловья предательски пересохло, голос съехал на сип.
Играющий комментатор порылся в карманах и протянул тренеру плоскую фляжку.
Старый разбойник взглянул на нее с подозрением.
- Да пейте же, пейте! – возмутился Ягун, - Клянусь, не отравлено! Пылесосом клянусь!
Соловей аргументом проникся. Он с удовольствием приложился к фляжке, после чего закончил с Ягуном и принялся распекать остальных. Ухмылки, скользнувшей по пухлым губам любителя летающей техники, он не заметил.
В отличие от Лотковой.
С трудом дождавшись окончания тренировки, красавица нагрузила Ягуна своим пылесосом и потащила его в обход Тибидохса. Какое-то время играющий комментатор изображал культуриста, но потом заскучал: уменьшил вес пылесосов, связал их за шланги и повесил на шею.
-Я знаю, ты что-то туда подлил, – сказала Лоткова, – Зачем пылесосом поклялся, вредитель?
- Приворотное зелье - не яд!
Девушка удивленно распахнула глаза:
- Ягун, ты совсем...
- Сердце красавиц склонно к измене…– пропел Баб-Ягун, - Без паники, женщина, я не из этих! Приворот на бабусю! Сдается мне, что она… - он перешел на драматический шепот, - в него… ну… лямур. Вчера вот, к примеру, весь день: «Одихмантьевич - то, Одихмантьевич - се… Разбойник совсем озверел…». А, главное, как! С придыханием!..
- Еще бы ей не ругаться, у нас пол команды в магпункте.
- Это только предлог!
Лоткова вздохнула. Соловей - темный маг, и защита у него, конечно, на уровне. Но если играющий комбинатор (тьфу, комментатор!) ухитрится влюбить его в Ягге, то старой богине можно лишь посочувствовать. А зная упорство Ягуна и его неистребимый энтузиазм…
- Та-ак! Мне ты тоже что-то подлил?!
-О! «Тоже!» Какое коварство! - на автомате ляпнул Ягун. Задумался… сгреб Лоткову в охапку и временно замолчал. Катька страдальчески закатила глаза.
Вообще-то ей нравилось целоваться с Ягуном. Но обниматься с двумя пылесосами – это уж слишком…
еще один про Ягуна
- Ты даже не представляешь, что мне сегодня присни-и…- Лоткова зевает и банальное «лось» превращается в «о-о-а-о-сь!», чуть приглушенное ее изящной ладошкой. Ягуна, как неплохого эмпата, естественно, пробивает (впрочем, зевота заразна не только для магов).
- Ой, нет! Не скажу!
Ягун пожимает плечами: не хочешь – не надо.
Полдня он успешно делает вид, и что и думать забыл о Катькиных снах. Но это не так. Дождавшись удобного момента, телепат «ныряет» в ее сознание, продирается через дебри практической магии (ведь в это время Лоткова увлечена магсертацией) и подбирается к снам.
А там…
..Катя с хохотом отбивается от Ягуна и страстно целует его пылесос. У того две руки, три ноги и пошловато-красивый жикинский рот…
Играющий комментатор покидает чужое сознание и идет созерцать пылесос. На Жору он не похож - но телепату все же не по себе.
И еще один. Этот - на фест однострочников
- Нежный. Ласковый. Добрый. Заботливый. Порой даже слишком,- вздыхает Таня. – А еще он упрямый, как слон.
- Угу.
- А этот несчастный. Страдает. И детство у него было тяжелое. Еще он всегда знает, чего я хочу… но я для него как приз. «Таня будет моей, Таня будет моей» - и на мнение остальных ему наплевать.
- Нет в мире совершенства, - кивает Гробыня. На самом деле она считает иначе, но Таньке ее вариант не подходит.
Уютную тишину разрывает подчеркнуто-бодрый голос:
- Совершенство? Да вот оно, перед вами!
Девушки нервно подскакивают: за окном, двумя руками вцепившись в трубу от пылесоса, висит ужасно довольный собой Баб-Ягун.
Гробыня презрительно фыркает и вновь переводит взгляд на кисточку, самостоятельно перекрашивающую ее ногти из кислотно-зеленого в не менее кислотный фиолетовый.
А Таня… внезапно спохватывается и тоже отводит взгляд.
на фест однострочников, дарктур, заявка "Лиза. Лоботомия"
Предупреждаю! Полный бред.
Лиза лежит на кровати, свернувшись клубочком и замотавшись в теплый коричневый плед. Девушка тихо посапывает, изредка вздрагивая и рефлекторно дергая головой: во сне она убегает от страшного монстра – зеленого и многоногого – а рядом, вздыхая, бредет бедный Ванечка, который, увы, не в силах помочь. Жуткая тварь все ближе и ближе – и вскоре Лизон понимает, что ей уже не спастись.
Тонкие руки обнимают подушку – Зализиной нравится этот сон. Порой у бессильно ломающего руки Валялькина появляются какие-то черты небезызвестного некромага – и от этого становится еще приятней.
Она не сразу замечает, как в тонкую ткань ее сна вплетаются голоса:
- Вы уверены? - этот спокойный, но строгий голос кажется девушке смутно знакомым.
- Уверен, уверен. Пора приступать, - а этот, тихий и вкрадчивый, заставляет ее поежиться, точно от холода.
- Лоботомия точно поможет? - Лиза явственно слышит сомнение. От этого ей становится еще неуютней.
- Проклятая Гроттерша,- бурчит она, переворачиваясь на другой бок.
Тихий смешок.
- О, Меди, вот это меня не волнует.
Меди?
Меди?!!
Залзина удивленно распахивает глаза. На столе мягко мерцает ночник – его света вполне хватает, чтобы обозреть две склонившиеся над кроватью фигуры. Одна из которых, определенно…
- М-Медузия Зевсовна?!
Доцент Горгонова кажется немного смущенной. Она поправляет медно-рыжую шевелюру, плотнее запахивается в мантию.
- Напрасно ты, Лиза, проснулась.
- Но что вы… здесь… и..
- Ах, тише! Не стоит кричать.
Из темноты выступает вторая фигура, и Лиза с содроганием идентифицирует академика Сарданапала. Его разноцветные усы не скреплены золотыми зажимами, но ведут себя тихо; борода обмоталась вокруг шеи и почти не шевелится, на губах играет привычная ласковая улыбка. Вот только сейчас она какая-то приторная.
Но Лизу пугает не это.
А что? Ледяные глаза? А, может, мясницкий топорик в опущенной левой руке?
От кольца академика отрывается салатово-зеленая искра, и девушка снова падает на постель. Сарданапал поправляет на ней одеяло. Его мясистые пальцы чуть вздрагивают.
Лиза кричит и пытается звать на помощь, но пересохшие губы лишь мягко приоткрываются. Впрочем, для мага уровня академика достаточно мысли.
- Не бойся, лоботомия это не больно, - не особо убедительно уверяет он. - Ну, Меди, приступим?
Медузия пожимает плечами. Зализина видит, что ее не слишком привлекает это кровавое занятие; но в то же время она отчетливо понимает, что Горгонова точно не вступится.
Лизон пробирает холодом, она старательно убеждает себя, что после лоботомии тоже живут.
Получается плохо.
«Глебушка. Ванька», - отчаянно шепчет она, забыв о парализующем заклинании.
- О, думаю, Ванька не слишком расстроится, - смеется Сарданапал, - А Глебушке так вообще фиолетово.
чуть позже
- Вы уверены, что вот это – лоботомия?
- Главное, мозг не задет.
- Угу. «Не задет». Он у вас на туфлях.
- Да? Вот ведь жалость! Придется стирать.
- Кстати, о жалости. Могли бы ей сделать анестезию.
- Ах, прости. Я забыл.
Увы, у бессмертных свои развлечения…
@темы: ТГ, фанфикшен, Медузия, Сарданапал, Ягун